На его языке — не имеющем слов для обозначения близости, кроме негативных — это было даже больше, чем «я люблю тебя». Это было доверием.

Родное тепло, которого так не хватало. И дом, такой огромный для одного единственного человека, вновь ожил. Стал... Домом.

А этот человек ещё смел спрашивать, глядя вот этими своими глазами, хочет ли Ровер его любить... будто это то, что включалось или отключалось одним кликом... будто любовь — это не всё то, что Ровер делал это всё время... Будто.. будто...

— Доктор? Доверил ключ? Мне? — переспрашивает она между всхлипами смеха, — Разве ты уже забыл свои собственные пророчества? — она утрированно изображает его издевательские интонации, — «Он никогда-а тебя не простит. Никогда-а-а не вернет тебе свободу!»

— О, правда? Я знаю, как он находит выход! Знаешь, что самое главное? — он резко оборачивается и скалится, — ТЫ это тоже прекрасно знаешь! Он угробит нас, нет-нет, лучше: он предложит нам угробить себя. И постарается сделать так, чтобы у нас не было выбора, кроме как согласиться с его идиотским планом.

— Тебе к лицу. Когда целишься и стреляешь, становишься похож на хищника.
На белого волка без стаи. Последнее обстоятельство поменялось с возвращением младшей сестры и целого города благодарных подданных, но образ-то остался, и никто не запретит Векс его романтизировать.

«Запретить!» — вторит мыслям угрюмого вампира истеричный тон Юсупова из далеких воспоминаний.

...в зеркале появилось то, как он читает книгу, печалится из-за увядшей по зиме карликовой розе. Радуется, когда летом бутоны снова зацветали алой кровью на ветках. Радость, когда он впервые попробовал пиццу с сыром и грусть, когда он сам положил в могилу свою первую любовь. Осознание, когда он впервые почувствовал боль и радость на губах, когда он смотрел на смертного, которого полюбил, отдыхающего после неги нежной и ночи страстной.

...в этой смелой девочке жило тщеславие, достойное Баратеона. Благородный олень на знаменах древнего рода, должно быть, не просто по прихоти топчет золотое поле. Упрямый зверь, что ломает рога о каменные стены, но всё равно прорывается вперёд.

Усилием воли он попытался выкристаллизовать сложносочиненный ответ экспромтом, чтобы привести их обоих к спасительному озарению, а также укрепить небольшой союз.

...и он подхватил, прижал сильнее, чем нужно, задержав объятие на миг. Ладонь скользнула по её спине — влажная кожа ещё хранила тепло душа. — В любой игре главное — слаженная работа, усмехнулся Касс, — Не представляешь, сколько раз я это слышал от капитанов и тренеров команд.

Прирожденных охотников мало; большинству для убийства требуется серьёзный стимул — мистический транс или забористая смесь трав из тех, которыми торгуют на чёрном рынке. Было время, когда Медея лично составляла такие смеси и жгла в курильницах...

...она бы радовалась каждой победе вместе с ним, если бы только он ей позволил. А потом бы страдала от того, что не знает где он и с кем, вертевшись в одиночестве в кровати. Возможно, села бы в Азкабан за серийное убийство девушек от восемнадцати до тридцати, которые посмели испустить хоть один похотливый взгляд в его сторону.