Странно одновременно понимать и не понимать, что творилось с человеком рядом с тобой. Так, Ровер точно улавливал, не представлял, но знал — какой-то внутренней природой, как было со Стражем — через какой именно процесс проходила девушка, что переживала; знал отчего-то, что это правильно, что второе пробуждение — то, к чему она должна прийти, как и то, что ему необходимо было увидеть, поспособствовать тому, чтобы оно случилось, дать этому возможность случиться. "Приказать". Но не потянуть, не притянуть, не довести, сделав всё, что по силам — нет, лишь сопроводить, не нивелируя испытаний и не влияя на выбор. В конце-то концов, если бы Джинси была не готова, если бы сама того не захотела, никто — ни он, ни Страж — не стали бы её заставлять, история пошла бы по сослагательному наклонению. И это — был бы результат выбора. Её выбора. Не Ровера. Не странника. Не Арбитра. Её. Как человека этого места, мира, рождённого, умершего и возрождённого вновь из другого времени, чтобы выстоять в нынешнем. Это то, как надо. Это то, что должно было случиться для какой-то... конечной цели. Ровер не знал, какой именно. Но что правильно, но что только подобное удовлетворило бы историю — чувствовал иррациональным, стойким ощущением, выразительным и отчетливым, когда находился рядом с Джинси.
Позже — непременно поймёт то, что в моменте не понимал. Сейчас — оно не нужно. Того, что имелось — с лихвой достаточно, момент от большего перенасытится. Самое главное на этой стадии каждый уже предпринял и теперь оставалось пожинать плоды. Роверу — наблюдать развитие событий — их событий, их истории, их выбора (не его) — и быть свидетелем. С подсознательной надеждой, что всё пойдёт не... ///--///-x%####x--///.
Они добрались по полагавшегося места без приключений, что даже забавно: кто бы знал, что подобное вообще может оказаться приключением, что эволюция, в каком-то смысле, и сила станут препятствиями столь простому действию, вынуждая передвигаться медленнее, осторожничать, удивляться тому, что глаза видели прежде тысячи раз, да и видеть это также, но иначе? Ровер не мог сказать, как именно, ведь не являлся Джинси. Однако украдкой наблюдал за ней, и подобного не утаили ни язык её тела, ни взгляд, ни частоты. И это как скрашивало нелепое препятствие, так и было Роверу интереснее, чем то, что девушка планировала показать. Всё дело в настроении, только и всего: без него, без её посыла в моменте, ничего особенного бы не имелось бы. Ведь город как и был, таким и продолжал своё существование. Ничто не изменилось, не появилось ничего нового, время не остановилось и не принесло ничего нового. Что... и было главным событием, хах? Отсутствие изменений и возможность наблюдать ту же картину, что и прежде. Как и прежде — протекавшую в своём потоки времени и состоявшую из маленьких, ежесекундных движений.
Пускай в этом и будет смысл: в неизменном отсутствии смысла, но в наличии времени и его течения. Было чтобы быть, быть чтобы было. Чтобы течь, искать каждому своё, из малого в великое, и чтобы простое "быть" давало хотя бы маленькую, но надежду. Выживут, победят, смогут, увидят завтра. Это куда более амбициозно, чем самые грандиозные из смыслов.
Он непроизвольно поглядывал за тем, чтобы судья не оступилась и не упала. Здесь, где высота, ветер и переполненные эмоциями глаза, очень просто словить опасность внутренней невесомости. Джинси подниматься сюда ещё тысячи раз вообще-то, с ним и, особенно, без него — лучше не давать старт дурной традиции, чтобы в следующий раз не пытаться забираться сюда травмированной прежним визитом с "лордом Арбитром", вот уж не такю память должно оставлять о себе. Своей глупой мысли разве что беззвучно усмехнулся.
В Джинси конечно же больше эмоций, больше важности момента, больше наполнения — всего больше, это — и только это — место являлось её, здесь вся её жизнь и смыслы, все утраты и приобретения. У них схожи частоты, они — связаны теми узами, что не предать словами или каким-то простым определением (Ровер такового ещё не нашёл, по крайней мере). Чужие, но родные. Далёкие, но близкие. Чуждые, но предсказанные. Свободные, но связанные. И оба — имевшие крайне специфические отношения со временем смертью. Однако всё-таки не являлись одним целым и были... разными. Эмпатия Ровера имела свои границы, пределы, которым суждено ни то расшириться, ни то сузиться со временем по мере познания того, к чему когда-то был причастен (и с чем не справился?). Потому сейчас они пронизаны моментом в разной степени, на разной глубине души. Однако эмпатии Ровера хватало для понимания. Для возможности увидеть то, что она показывала и говорила (не словами). Для её судьбы, для этого места, связь самого Ровера с которым ему теперь понятна — всё именно так как должно быть, до'лжно.
"Настоящее не справилось и позвало на помощь прошлое, чтобы было будущее. Или будущее знает, что не справилось, и отправило прошлое в настоящее, чтобы что-то пошло иным путем," — не стал озвучивать. То, что сказала Джинси — вполне себе один из вариантов, вероятность не меньшая, а такая же, как и все другие, ранвоценная. Наиболее подходившая для момента.
— Похоже на то.
Джинси светилась ярче и нежнее всего этого места. Звёзды — это её украшение, дополнявшие её свет и настроение, не наоборот. Иронично ли, что след-отметина начавшегося когда-то Ламента была самым ярким и красочным элементом на небосводе? Ровер окинул всю эту картину неторопливым взглядом, прежде чем вернуть его обратно на Джинси, в их маленькую экосистему, причастную к месту и каждому его живому элементу, но при этом находившуюся в совершенно другой плоскости.
— Интересная череда из решений и случайностей, вытекших из одного древнего решения, не так ли? — он улыбнулся одним уголком губ и почти непроизвольно потянулся, чтобы взять чужую руку и задержать её в своей. — Не знаю, что не так пошло в прошлом и в чём я мог ошибиться, но хотя бы одно из решений, похоже, оказалось правильным, — Страж. — И привело ко второму правильному, — к появлению и спасению Джинси, следование инструкции, ставшее чем-то большим. — Которое, надеюсь, приведёт к третьему, ко многим другим... — едва наклонил голову, безобидно-поддевающе и почти за-играючи. — Но это уже зависит только от тебя. И Страж, и время больше не потянут на оговорки, потому что кое-кто переступила их оба. Придётся придумать новые.
