В период бессилия жестокость принимают за твердость, и, если Дейенерис почувствует, что проигрывает, почувствует, что она стала слабой, Семь Королевств ждёт катастрофа. Сребровласой королеве тут же припомнят безумие, с которым приходит в мир каждый Таргариен.

—Дракон, — шепчет Эллин, заставляя остальных сестриц поднять головы и отвлечься от рукоделия. Пламя свечей колеблется, первым раскатам грома вторит рык, утробный, угрожающий. Такой может быть только у одного из огнедышащих ящеров.
—Вхагар, — констатирует Кассандра.
—Король умер.

В ней не было больше страха — только боль, и такая, что не оставляет места слезам. Такая, что знает: любить того, кто живёт вне времени, значит вечно терять его по кусочкам. И сейчас он искал способ ускориться, а Ривер ощущала, что начинает терять его.

Можно было подумать, что Родион сошёл с ума от невыносимо сытного запаха белых грибов и сливочного масла, щедро набитых в румяные мясные рулеты, но дело было в другом: он просто не мог стоять на месте, внутри него пела струна, задетая Юсуповым с точностью умелого музыканта или прорицателя.
— Это дьявольская встреча, — не сдержавшись, повторил Раскольников свою мысль вслух.

Пол покрыт ковром, скрадывающим все звуки. Удобно, если ему нужно подкрасться, и совершенно неудобно, когда надо быть начеку. Она предпочла бы спать в другом месте, прохладном, просторном и сыром, где каждый вздох, каждый шаг слышен под мраморными сводами.
Не хочется признавать, но временами она тоскует по обширным и пустым пространствам анклава. По возможности забыться.

Лашанс самым банальным образом переоценил собственные возможности и понадеялся провести весьма энергозатратный ритуал в одиночку, из поддержки имея только одного целого себя и упрямое нежелание помирать по собственной глупости в двадцать один. Ритуал он вывез на чистой упертости и везении, но вот отката и невыносимой усталости избежать не смог, так что Эстер нашла его, едва живого, еще более бледного, чем обычно...

Никто не способен лучше трогать, мять и жмякать чем котики — оно буквально впитывалось вместе с молоком матери и сохранялось у них на подкорке до самого конца.

...до момента, когда тот снова станет собой. Пушистым великолепием, от которого тоже невозможно оторвать взгляд. Но... Другое. Пусть это и один и тот же Ровер, но иная сторона его.